Великий праздник. Грустный праздник.

Есть ещё много людей, которые пережили войну. Поколение наших родителей.
Низкий поклон им!

И мы уже не молоды, я о своём поколении говорю. Мы о Великой Отечественной слышали от родителей, от их друзей.
Многие уже не с нами.

Те, к кому ходили поздравлять их с Днём Победы, те, которые дошли до Берлина, вернулись с обгорелыми ногами, со следами ранений на лице.

Сейчас лежит в больнице друг мамы. Ему принесли медаль в больницу.Когда он шёл на парады, на груди не хватало места всем орденам и медалям.

Я пытаюсь вспомнить следы войны в Харькове. Наверное, это было в пятидесятом году. Разрушенный университет. На Пушкинской вдоль домов вместо тротуаров деревянные кладки со стенкой в сторону дома и с козырьком. За ними разрушенные дома.

Безрукие пешеходы. На костылях. Совсем без ног, на низенькой колясочке с колёсиками. Нищие в шинелях. Бабушка всегда посылала меня подать милостыню.

А остальное пришло из книг, из кино. Друзья родителей не рассказывали о фронте.

Мы, ПОСЛЕвоенные дети. И наши дети, и наши внуки...

Это ПОСЛЕ, за него дорого заплачено, а мы в неоплатном долгу.

И только наша память о тех, кто дожил до Победы и о тех, кто её не дождался, пусть будет нашей им благодарностью.

Великий праздник. Грустный праздник.

Есть ещё много людей, которые пережили войну. Поколение наших родителей.
Низкий поклон им!

И мы уже не молоды, я о своём поколении говорю. Мы о Великой Отечественной слышали от родителей, от их друзей.
Многие уже не с нами.

Те, к кому ходили поздравлять их с Днём Победы, те, которые дошли до Берлина, вернулись с обгорелыми ногами, со следами ранений на лице.

Сейчас лежит в больнице друг мамы. Ему принесли медаль в больницу.Когда он шёл на парады, на груди не хватало места всем орденам и медалям.

Я пытаюсь вспомнить следы войны в Харькове. Наверное, это было в пятидесятом году. Разрушенный университет. На Пушкинской вдоль домов вместо тротуаров деревянные кладки со стенкой в сторону дома и с козырьком. За ними разрушенные дома.

Безрукие пешеходы. На костылях. Совсем без ног, на низенькой колясочке с колёсиками. Нищие в шинелях. Бабушка всегда посылала меня подать милостыню.

А остальное пришло из книг, из кино. Друзья родителей не рассказывали о фронте.

Мы, ПОСЛЕвоенные дети. И наши дети, и наши внуки...

Это ПОСЛЕ, за него дорого заплачено, а мы в неоплатном долгу.

И только наша память о тех, кто дожил до Победы и о тех, кто её не дождался, пусть будет нашей им благодарностью.