Читаю Фонтанелу.
Aug. 28th, 2007 03:53 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
savta"Многие люди ходили тогда пешком, ходили себе по стране, по всей стране" - ходили-бродили, хотели найти своё место, пустить в нём корни, искали работу, хотели ответов, торговали идеями и предсказаниями.
* можно развить утверждение Рахели: "Так как не было у них гроша за душой, сионизм начался с бартеров идей".
Земля, сегодня тесная и потная, стелилась им под ноги (стелила себя им под ноги) так, что казалась им преклоняющей колени и исполненной благодарностью. Настолько любимой, что называли её девственницей. Девственна настолько, что казалась им пустой. Пуста настолько, что считали её большой.
Одни хотели одиночества и уходили сами, другие нуждались в обществе и шли группами. Но апупа и амума(так в семье звали дедушку и бабушку) не нуждались ни в ком и не искали ничего.
"Они нашли друг-друга и мир их наполнился так, что любое вторжение душило их. Так это у нас, вернее, так это было когда-то в нашей семье"
"Когда шли, - сказала Рахель, - он нёс её на своей спине, а когда останавливались отдохнуть, он стоял, а она сидела в его тени"
"Отличная пара", сказал я и Рахель рассмеялась....и сказала: "Дедушка твой - человек простой. Кто-то, наверное, сказал ему, что жениться - это взять жену, вот он и понял это дословно: ВЗЯЛ её, посадил на спину и вперёд, в путь..."
Детали рассказа появляются и повторяются, посещают нас, как женщина возвращается к бывшему любимому, чтобы проверить, всё ли сильна она и привлекательна настолько, чтобы возобновить договор на собственность.
И как в каждой семье, историю которой рассказывают снова и снова, у этой истории тоже появилось несколько версий: по всем версиям апупа и амума отправились в путь наутро после свадьбы, но по версии Рахели амума ехала верхом на апупе на продолжении всего пути,........ а по другим версиям - только, когда уставала.
Одна деталь путешествия была неизменной во всех версиях, и это было начало, ведь в каждом путешествии самое важное - это его начало, первый толчок, первая тяга, застывшая молекула времени / точная молекула времени, сохранённая в янтарной капле рассказа - миг, когда Давид Йофе протянул руку Мирьям Йофе и сказал ей два слова, которые и я , и Рахель, и Алона, и её подруги, и Аелет , и Ури, и Габриэль...умеют иммитировать по сей день: "Али аляй!" *
......................................
А Мирьям, как будто услышав всех нас, спрыгнула с каменного заборчика на его спину. Руки обвили его шею, груди прижались к его лопаткам, бёдра её охватили его талию, её смех побежал по его затылку...
............................................
Их путь шёл вверх и вниз по глиняным холмам и пескам, вдоль стен кипарисов, петлял по тропинкам между кактусами, в тени старых фиговых деревьев и вдоль молодых апельсиновых плантаций.
"Пчёлы!" - испуганно закричала Мирьям! "Успокойся, мама, я знаком с ними со всеми, они тебя не тронут" - успокоил её Давид вынимая из её волос нескольких пчёл.
................................................
"Когда ты переплывал речку, я смотрела тебе вслед и боялась, что ты не вернёшься за мной", - сказала амума.
"Я всегда вернусь, без тебя я не знаю, куда мне идти" - ответил апупа.
...........................................
Многие мужчины называют своих жён мамами. Обычно это происходит, когда у них рождается ребёнок. Апупа называл так свою амуму со дня их знакомства.
..........................................
Мама... мама... мама... звал её тихо по ночам, когда покинула его постель, когда оставила его дом, когда оставила его в промежутке жизни между своей смертью, которая уже пришла, и его, которая ещё нет...
* (Поднимись на меня, оседлай меня, взбирайся на меня... есть много вариантов перевода, но ни один из них не будет такой поэтической аллитерацией, не зазвучит таким напевным звуком, не будет таким кратким и мягким. В этом трудность перевода Шалева. Он во всю пользуется методами поэзии в написании своей прозы. Выше было выражение, которое я перевела, как ходили-бродили. По смыслу это близко и даже по форме: пара слов у него, пара слов у меня, но в шалевовском "нау-наду" "нау" описывает какое-то другое движение, более плавное, может быть? Наду - это слово для образа движения и жизни бедуина (нодэд), за этим словом дует ветер пустыни. Где я такое возьму? Поэтому я понимаю, что перевожу только для себя, для своего величайшего удовольствия. Когда я открыла эту его книгу, я по привычке начала читать бегло, и вдруг почувствовала, что я просто не "врубываюсь"! Вернулась в начало, начала читать медленнее, тихо-тихо начала входить в книгу. Скорость чтения диктуется самой книгой, не она у тебя в руках, а ты у неё! Переводить книгу, прочитывая наново и наново каждую фразу в истории совершенно чужой тебе семьи, пытаясь услышать первый смысл, второй, десятый, стиль, интонацию, чувства автора? Чем это так завораживает?
Вот так, как я сейчас делаю: читать, перечитывать, искать эквиваленты, записывать их, делиться с кем-то, максимально замедляя общение с каждой фразой, с каждым словом -
так хочется читать эту книгу)
(Всё, что в кавычках, написано от имени тёти главного героя книги, Михаэля, тёти Рахели
Точки проставлены в местах, перевод которых требовал бы возвращения к другим отрывкам из книги. Варианты автора он записывает в тексте разделяя их значком" /". Свои замечания по ходу чтения и перевода я заключаю в круглые скобки.)
* можно развить утверждение Рахели: "Так как не было у них гроша за душой, сионизм начался с бартеров идей".
Земля, сегодня тесная и потная, стелилась им под ноги (стелила себя им под ноги) так, что казалась им преклоняющей колени и исполненной благодарностью. Настолько любимой, что называли её девственницей. Девственна настолько, что казалась им пустой. Пуста настолько, что считали её большой.
Одни хотели одиночества и уходили сами, другие нуждались в обществе и шли группами. Но апупа и амума(так в семье звали дедушку и бабушку) не нуждались ни в ком и не искали ничего.
"Они нашли друг-друга и мир их наполнился так, что любое вторжение душило их. Так это у нас, вернее, так это было когда-то в нашей семье"
"Когда шли, - сказала Рахель, - он нёс её на своей спине, а когда останавливались отдохнуть, он стоял, а она сидела в его тени"
"Отличная пара", сказал я и Рахель рассмеялась....и сказала: "Дедушка твой - человек простой. Кто-то, наверное, сказал ему, что жениться - это взять жену, вот он и понял это дословно: ВЗЯЛ её, посадил на спину и вперёд, в путь..."
Детали рассказа появляются и повторяются, посещают нас, как женщина возвращается к бывшему любимому, чтобы проверить, всё ли сильна она и привлекательна настолько, чтобы возобновить договор на собственность.
И как в каждой семье, историю которой рассказывают снова и снова, у этой истории тоже появилось несколько версий: по всем версиям апупа и амума отправились в путь наутро после свадьбы, но по версии Рахели амума ехала верхом на апупе на продолжении всего пути,........ а по другим версиям - только, когда уставала.
Одна деталь путешествия была неизменной во всех версиях, и это было начало, ведь в каждом путешествии самое важное - это его начало, первый толчок, первая тяга, застывшая молекула времени / точная молекула времени, сохранённая в янтарной капле рассказа - миг, когда Давид Йофе протянул руку Мирьям Йофе и сказал ей два слова, которые и я , и Рахель, и Алона, и её подруги, и Аелет , и Ури, и Габриэль...умеют иммитировать по сей день: "Али аляй!" *
......................................
А Мирьям, как будто услышав всех нас, спрыгнула с каменного заборчика на его спину. Руки обвили его шею, груди прижались к его лопаткам, бёдра её охватили его талию, её смех побежал по его затылку...
............................................
Их путь шёл вверх и вниз по глиняным холмам и пескам, вдоль стен кипарисов, петлял по тропинкам между кактусами, в тени старых фиговых деревьев и вдоль молодых апельсиновых плантаций.
"Пчёлы!" - испуганно закричала Мирьям! "Успокойся, мама, я знаком с ними со всеми, они тебя не тронут" - успокоил её Давид вынимая из её волос нескольких пчёл.
................................................
"Когда ты переплывал речку, я смотрела тебе вслед и боялась, что ты не вернёшься за мной", - сказала амума.
"Я всегда вернусь, без тебя я не знаю, куда мне идти" - ответил апупа.
...........................................
Многие мужчины называют своих жён мамами. Обычно это происходит, когда у них рождается ребёнок. Апупа называл так свою амуму со дня их знакомства.
..........................................
Мама... мама... мама... звал её тихо по ночам, когда покинула его постель, когда оставила его дом, когда оставила его в промежутке жизни между своей смертью, которая уже пришла, и его, которая ещё нет...
* (Поднимись на меня, оседлай меня, взбирайся на меня... есть много вариантов перевода, но ни один из них не будет такой поэтической аллитерацией, не зазвучит таким напевным звуком, не будет таким кратким и мягким. В этом трудность перевода Шалева. Он во всю пользуется методами поэзии в написании своей прозы. Выше было выражение, которое я перевела, как ходили-бродили. По смыслу это близко и даже по форме: пара слов у него, пара слов у меня, но в шалевовском "нау-наду" "нау" описывает какое-то другое движение, более плавное, может быть? Наду - это слово для образа движения и жизни бедуина (нодэд), за этим словом дует ветер пустыни. Где я такое возьму? Поэтому я понимаю, что перевожу только для себя, для своего величайшего удовольствия. Когда я открыла эту его книгу, я по привычке начала читать бегло, и вдруг почувствовала, что я просто не "врубываюсь"! Вернулась в начало, начала читать медленнее, тихо-тихо начала входить в книгу. Скорость чтения диктуется самой книгой, не она у тебя в руках, а ты у неё! Переводить книгу, прочитывая наново и наново каждую фразу в истории совершенно чужой тебе семьи, пытаясь услышать первый смысл, второй, десятый, стиль, интонацию, чувства автора? Чем это так завораживает?
Вот так, как я сейчас делаю: читать, перечитывать, искать эквиваленты, записывать их, делиться с кем-то, максимально замедляя общение с каждой фразой, с каждым словом -
так хочется читать эту книгу)
(Всё, что в кавычках, написано от имени тёти главного героя книги, Михаэля, тёти Рахели
Точки проставлены в местах, перевод которых требовал бы возвращения к другим отрывкам из книги. Варианты автора он записывает в тексте разделяя их значком" /". Свои замечания по ходу чтения и перевода я заключаю в круглые скобки.)
